на землю. Прошло немало времени, прежде чем юный волшебник смог вернуться обратно и господин Зильбер уже начал серьёзно беспокоиться из-за его долгого отсутствия. Когда же мы наконец снова увидели Муга, вид у него был плачевный: большущая шишка на лбу и синяк под глазом. Следы неудачного перемещения напоминали о себе в течение двух недель, хотя матушка тотчас же сделала ему компресс из целебных трав. Но, как говорится, нет худа без добра. Это происшествие послужило мальчугану хорошим уроком, да и остальные дети стали добросовестнее относиться к учёбе.
Отработав перемещение в пространстве, класс приступил к освоению следующей премудрости. Так же, как раньше, ребятишки учились поднимать в воздух предметы, теперь они учились поднимать в воздух самих себя, то есть летать. Но летать – это вовсе не то же самое, что в мгновение ока оказаться где-нибудь в другом месте. Во время взлёта нужно было дышать в определённом ритме, затем на секунду следовало задержать дыхание, приподнять локти и несколькими «взмахами крыльев» медленно оторваться от земли. Поднявшись достаточно высоко, можно было раскинуть руки в стороны и осторожными движениями ладоней управлять полётом. Это упражнение требовало известной сноровки, и поначалу дети беспорядочно кувыркались в воздухе, поскольку не приобрели ещё необходимой плавности и взлетали слишком порывисто. Поэтому сначала они упражнялись в классной комнате, пока не научились уверенно парить под потолком, ни обо что не ударяясь и ни на что не натыкаясь. И лишь когда с этим заданием справились все, занятия переместились на улицу. Летать под открытым небом оказалось не в пример сложнее, поскольку, как уже говорилось, приближалась зима и погода стояла ненастная. Малейшего порыва ветра было достаточно, чтобы сбить ученика с курса и отнести бог знает куда, ведь ухватиться ему было не за что. Но детям, похоже, это как раз и нравилось больше всего. Они визжали от восторга, когда их начинало кружить вверх и вниз, точно на невидимых аттракционах. Господин Зильбер, естественно, летавший вместе со всеми, тщетно призывал учеников к спокойствию и порядку. И, только когда несколько сорванцов что есть силы столкнулись лбами, а другие, зацепившись, повисли на верхушке дерева, все взяли себя в руки и впредь упражнялись серьёзно.
Моё пребывание в Стране желаний мало-помалу приближалось к концу. Однажды вечером ко мне в гости пожаловал господин Зильбер собственной персоной. Такого прежде не случалось, и я предположил, что у него возникли веские основания для визита. По его просьбе мы прошли в мою комнату, чтобы переговорить с глазу на глаз.
– Скоро вы возвращаетесь в Повседневный мир, – начал он, – и, я полагаю, сделаете там сообщение о нашей школе…
– Разумеется, – ответил я. – Кое-какие заметки я уже набросал.
– Ну да, конечно, – кивнул господин Зильбер, – ведь именно с этой целью вы и приехали в Страну желаний. И пока вы здесь, мы будем рады видеть вас у себя, мой друг. Однако мне хотелось бы попросить вас об одном одолжении.
– В чём оно заключается? – полюбопытствовал я.
– Посещая нашу школу, вы можете описывать всё, что ученики постигают, однако избегайте, пожалуйста, любого намёка на то, как они это делают.
– И почему же, позвольте? – удивился я. – Ведь именно это моих читателей наверняка и заинтересует.
– Видите ли, почтеннейший, – задумчиво произнёс господин Зильбер, – никогда нельзя знать наперёд, в чьи руки попадут ваши заметки. Дело в том, что я всегда лично присутствую на занятиях и внимательно слежу за тем, чтобы с детьми ненароком не случилось какого-нибудь несчастья. Но не исключено, что среди ваших читателей окажутся безответственные, легкомысленные или, если угодно, слабохарактерные люди, которые не устоят перед искушением самостоятельно исполнить тот или иной трюк. А это чревато самыми печальными последствиями – как для самих смельчаков, так и для окружающих.
Я не удержался от улыбки:
– Можете не волноваться, уважаемый маэстро, у нас, в Повседневном мире, ваше волшебство не имеет никакой силы. Более того, львиная доля моих читателей просто не поверит тому, что я здесь увидел.
– И всё же, – продолжал настаивать господин Зильбер, – вы не можете отвечать за всех. Поэтому я и прошу вас выполнить мою маленькую просьбу.
– Ну, если это вас успокоит… – ответил я нерешительно.
– Итак, вы даете мне слово? – переспросил он.
– Хорошо, я обещаю.
Взятое на себя обязательство нужно выполнять, даже если я считаю, что господин Зильбер напрасно беспокоится. Что ж, отныне я буду рассказывать только о том, что изучали дети, но уже ни слова не скажу, как они это делали.
Следующей, пятой, ступенью было умение превращаться в невидимку. В таком состоянии человек мог незаметно ходить повсюду, перемещаться в пространстве и даже летать. Более того, можно было проникать за закрытые двери и проходить сквозь толстые каменные стены, словно те сотканы из тумана. Когда Муг и Мали наконец овладели этим искусством, они рассказали мне, что у состояния невидимости есть и свои минусы. Например, окружающий мир выглядит так, будто ты смотришь на него сквозь дождевую завесу. Так что, скажем, письмо или книгу почитать уже не удастся – для этого придётся вновь стать видимым. К тому же это состояние вызывало довольно неприятные ощущения во всём теле. А в довершение всего, оно было связано с серьёзной опасностью: если ты, находясь внутри толстой стены или скалы, вдруг случайно делался видимым, то навсегда застревал там.
Слава богу, ни с кем из детей ничего подобного не случилось – об этом позаботился господин Зильбер. Так что обещание, взятое с меня учителем, не было исключительно его прихотью.
И хотя я по-прежнему был уверен в том, что все эти вещи у нас, в Повседневном мире, невозможны, мороз пробегал у меня по коже от одной только мысли, что дело могло принять дурной оборот. Полностью же я уверился в разумности требований господина Зильбера в последнюю неделю своего пребывания в Стране желаний, когда произошёл случай, поставивший под угрозу
